Наслаждение. Идеальный европейский роман. Тот самый, что Европа унаследовала от Тургенева.
Лаконично. Ни одного лишнего слова.
Жёстко. На каждой странице есть фраза, которая прожигает до костей.
Понятно. Это — роман для читателя. Ведь ему и так будет больно, без всяких постмодерновых выкрутасов.
Динамично. Во время «непосредственного действия» романа клоун только три раза разговаривает с людьми лицом к лицу, всё остальное время он звонит по телефону. При этом с каждой страницей нарастает напряженность действия. С каждым словом передо мной проступала удивительно чёткая картина мира. Нерадостная, но что поделать, это проблема мира, а не автора…
Чувственно. Одна из двух самых объёмистых глав «посвящена» «свадьбе» и брачной ночи. Как это написано!
Внимание к деталям сногсшибательное. Закручивение крышки на тюбике с зубной пастой — это очень важно, ведь вы не станете спорить
Я почувствовал удивительную сопричастность к герою. Ведь он такая же скотина, как и я. Но как обаятелен! Почти как я. А кто знает, может, он и прав? Мы с ним правы, без сомнения.
Пока читал, утвердился во мнении, что мы слишком торопимся назвать себя людьми нового тысячелетия. Никуда мы пока что не делись из двадцатого века, все его кафкианские кошмары по-прежнему с нами. Слишком крепко мы за них держимся. Несмотря на все наши гаджеты и клиповое мышление.
Раз в два-три года я пересматриваю «Сталкера», перечитываю «Цветы для Элджернона» и «Страну чудес без тормозов». Теперь к этому списку добавился ещё один роман. Потому что клоун кошмарно страшен и чертовски притягателен.
Как ни странно, я люблю существа той породы, к какой принадлежу сам, — люблю людей. Когда умирает существо моей породы — мне становится грустно. Я плакал бы даже на могиле матери.
Людей ничто так не обескураживает, как клоун, вызывающий жалость. Это всё равно, как если бы вам подал пиво официант в инвалидной коляске.