Рассказ известной индонезийской писательницы и поп-исполнительницы Dee (Dewi Lestari) из сборника «Кофейная философия», опубликованного в 2006 году.
От переводчика: Рекомендую вам не обращать внимания на сноски в тексте во время (первого) чтения. Вы сможете прочесть их позже, смысл рассказа от вас не ускользнёт. А вот если вы прочтёте сноски после основного текста… Стесняюсь надеяться: рассказ раскроется ещё немного шире и глубже.
Ваш Якутский
Должен быть мудрый красивый краткий афоризм, который бы гласил что-то вроде: “Если хочешь одно, не бери два. Потому что одно наполняет, а два — разрушает.” Пусть это звучит странно, но это важно. Афоризм — это ведь не просто леденец изящной словесности. Нужен горький опыт, чтобы сформулировать его. Нужен человек, который выбиваясь из сил плывёт вверх по течению, чтобы понять удовольствие от расслабленного плавания к берегу. Нужен человек, который падает с высоты ничком, распростершись, а вдогонку на него падает его же лестница. Нужен целый кувшин молока, чтобы его испортила одна капля индиго1. Нужна Гера, которая ищет Германа.
Тринадцатилетняя девочка была всеобщей любимицей, включая меня, хотя она была не моей родной сестрой, а сестрой моего близкого друга. Гера, сладкая и смиренная. И не было никаких волнений в жизни девочки-тинейджера2, послушной родителям, государству и религии.
Однажды вечером на террасе дома моего друга мы разговаривали о Германе Фелани3: о его новом фильме, который мы только что посмотрели; о его впечатляющих усах, которые вдохновили меня и всех друзей её старшего брата устроить соревнование, кто первым отрастит усы как у Германа. Гера, которая молча нас слушала, вдруг простодушно сказала, что у неё никогда не было друга по имени Герман. Никто из друзей её старшего брата, кроме меня, не обратил на это внимания. А я нашёл время шепнуть ей на ухо: «Наверняка в школе есть, ты просто поищи».
Неделю спустя Гера пришла ко мне и сообщила, что в её школе нет никого по имени Герман, даже среди учителей. Я был весьма удивлен. Сотни учеников, десятки учителей, и ни одного по имени Герман? Буди много, Ахмадов много, даже Людвиг есть, но не Герман. Я вдруг осознал, что у меня тоже нет знакомых по имени Герман.
Гера раскинула поисковые сети шире4, ища Германа в окрестностях дома. Она навестила поселкового старосту и главу района. По-прежнему не было ни Германа, ни господина Германа, ни братца Германа. Я предложил поискать в моём посёлке и районе, мы искали вдвоём, но Германа так и не нашли. Гера начала узнавать у своих родственников и друзей, знает ли кто-нибудь человека по имени Герман? Невероятно, но нет! У некоторых людей были элементы «Герман» или что-то «германообразное» в их именах: Фери Германсья, Дуди Германто, Индра Гермади, Гермаван Ади, но Гера не была удовлетворена. Она хотела настоящего Германа.
Конечно, не каждый день мы были заняты поисками Германа. Время шло, и вдруг Гера закончила старшую школу. Гера, которая хотела быть детским врачом, стала прощаться: она собираясь учиться в университете в Джакарте. Надеюсь, встретишь Германа! Так я сказал напоследок, прежде чем Гера села в вагон поезда.
Несколько лет спустя родился мой первый ребенок. Я только успел вообразить наш визит к талантливому врачу Гере, как вдруг услышал новость, что Гера drop out5. Оказалось, что этот идеальный ребёнок уже превратился в обычного человека. Говорят, Гера была известна тем, что постоянно меняла партнеров. Однажды она нарвалась на беду, забеременела вне брака. Ирония в том, что её — будущего врача! — знания не помогли ей поступить разумно. Из страха перед гневом близких, Гера пошла к знахарю. Её живот раздавили и размололи. Плод не вышел, была только кровь и необратимые повреждения матки. Гера тяжело заболела и была вынуждена вернуться домой.
Долго Гера сидела взаперти, словно домашняя узница. Её милое лицо надолго омрачилось. Потом её несколько раз отправляли в разные песантрены6. Только после того, как её сочли исцелившейся снаружи и внутри, телом и душой, Гере разрешили обзавестись мечтой. И Гера выбрала полёт. Я видел её, когда она прощалась с семьёй, собираясь поступать на курсы стюардесс. Чтобы встретить Германа в небесах? Так я пошутил. Гера засмеялась, и неизвестно, означало ли это «да», или «нет», или она смеялась надо мной. Словно этот вопрос сразу отсортировал меня как мусор под названием «прошлое», которое она как можно скорее хотела оставить позади.
На нашей следующей встрече Гера уже была в настоящей форме стюардессы. Очень красивая. «До каких пор будешь летать, собираешься ли замуж?» — спросил я. Гера полу-улыбнулась, полу-фыркнула и кокетливо покачала головой, словно отвечая на такой же глупый вопрос, как «бывает ли соль несолёной?». Я расценил это как «нет». Гера превратилась в современную женщину, вышла далеко за рамки привычных мне представлений.
«Уже нашла Германа?» — спросил я снова. Гера снова рассмеялась непринуждённо. Затем она сказала, что уже много лет как прекратила поиски, больше не просматривает списки имён, потому что не этого она хочет. Гера хотела встретиться с кем-то, пожать его руку, и чтобы этот человек сказал: Герман. «Ты делаешь поиски ещё более трудными», — сказал я. «Чем естественнее, тем интереснее», — уверенно ответила она. И все же она оставила мне номер телефона на случай, если судьба решит, что именно я должен найти для неё Германа.
Конечно, я думал о Германе не каждую минуту. Чаще я думал о Гере. Мой близкий друг рассказал, что его младшая сестра завела запретные отношения с женатым пилотом, у которого было пятеро детей. «Его зовут Герман?» — спросил я, потому что если да, то, мне кажется, я мог бы немного понять её. Но нет, его зовут Баджури. Господин пилот Баджури вскоре развёлся с женой, чтобы спокойно жить с Герой. Никто не давал благословения, включая меня, потому что этого человека зовут Баджури, а не Герман.
Я всё чаще думал о Гере. По слухам, она пыталась забеременеть, но дважды теряла ребёнка, и в конце концов оставила всякие надежды на материнство. Вскоре господин пилот и Гера развелись — или просто расстались, я точно не знаю. Гера, которая из-за этой истории уже перешла в другую авиакомпанию, вдруг потеряла работу, потому что её новая компания обанкротилась. Так где же сейчас Гера? — спросил я у своего близкого друга. В Джакарте, не возвращается домой, наверное, стыдится, она не навещала родителей с тех пор, как стала жить с тем старым пилотом, — так ответил мой близкий друг. И пусть, сказал он: все неудачи в её судьбе от того, что она не получила благословения.
Я и не думал, что именно мне придётся встретить Геру первым. На самом деле, семья Геры знала, где она, но притворялась, что не знает. Гера ходила от двери к двери и торговала батиком, иногда подрабатывая sales7 электроники. Её лицо было уставшим, и огонёк в её глазах окончательно потух, залитый разочарованием. Когда я её встретил, Гера провела целый час только в слезах, и много часов в жалобах и сетованиях. Видно было, что её давно никто не выслушивал. Гера сказала, что она разочарована жизнью. Жизнь несправедлива. Жизнь жестока. Жизнь такая, жизнь сякая… пока у неё не закончились слова. Только тогда у меня появилась возможность сказать, что я нашёл для неё Германа.
Возможно, это было первое хорошее известие, которое она получила за многие годы. Не раздумывая, Гера отправилась со мной на встречу с моей свекровью по имени госпожа Герман. Именно её муж носил имя Герман. Настоящий, без примеси «то», «сья», «ади» или чего-то другого. Найденный естественным путем, согласно заказу. Не через телефонную книгу и не в списке жителей посёлка.
Однако госпожа Герман, которую я встречал всего около месяца назад, теперь вдруг изменилась. Она больше не болтала весело и не расточала улыбки. Всего неделю назад господин Герман умер. Ушёл, оставив жену, у которой больше никого не было в мире, ушёл, оставив Геру, не успев пожать ей руку и сказать: Герман. Госпожа Герман плакала, Гера плакала, словно бы умерший оставил две вдовы, а не одну. Я тоже был угрюм.
Возвращаясь оттуда, я всю дорогу молчал. Лишь перед тем, как расстаться, сказал: «Даже в том, чтобы найти для тебя одного-единственного Германа, я потерпел неудачу».
Гера опустила голову, и я услышал, как она почти прошептала: «Абанг, с тех пор как я была маленькой, только Абанг всегда заботился обо мне. И я всегда любила Абанга, но Абанг словно слепой. Пожалуйста, не ищи больше Германа. Не спрашивай больше о Германе. Потому что на самом деле мне не нужен Герман. Мне нужен такой человек, как Абанг.»
Я не сразу понял смысл её слов, но моя рука рефлекторно отдёрнулась, когда Гера дотронулась до моих пальцев. Что-то было не так, неправильно. Я всегда помнил её как Геру, которая ищет Германа. А не меня. Всё стало неправильным в тот день. Мои ноги быстро зашагали прочь от неё, я старался не слышать, как она зовёт меня по имени.
С того дня я пытался, я пытался перестать думать о Гере. Честно, это было нелегко. Я так привык думать о ней. Когда Герман Фелани иногда появлялся в телевизоре, или когда я читал имя Герман в газете, или когда я сталкивался с чем-то, связанным с Герой, я снова слышал её голос, зовущий меня по имени в тот вечер. И как бы ни хотелось мне тогда обернуться к ней, я знал, что лучше продолжать идти. Продолжать идти.
Теперь я часто спрашиваю себя: было бы всё по-другому, если бы в тот день я решил обернуться и встретиться лицом к лицу с Герой и её чувствами? Если бы я продолжал искать для неё Германа, даже если на самом деле это не то, что она искала? Если бы я осмелился признать, что для меня самого поиск Германа всегда был лишь предлогом, чтобы встретиться с ней?
Сто дней. Я уложил в сумку печатное издание Суры Йа Син8. Попрощался с моим близким другом и его семьёй. Похоже, в последний раз. Похоже, у меня не хватит сил вернуться снова. Каждую ночь в течение последних ста дней мои глаза не высыхали. С тех пор как я услышал от моего близкого друга печальную новость о Гере, которая однажды ушла и не вернулась.
Приятель Геры, который был с ней в последний раз, рассказал, что к ним подошёл мужчина, заинтересовавшийся лицом Геры, и предложил ей стать рекламной моделью. Гера совсем не заинтересовалась. Она взяла визитную карточку, даже не взглянув на неё. Однако через некоторое время Гера словно что-то осознала. Точнее говоря, сразу же, через секунду, как только она всё-таки прочитала ту визитную карточку, она бросила её, и побежала за тем мужчиной. И больше не вернулась. Тело Геры было найдено двумя днями позже, в пропасти. Выброшенной из машины с номером полиции Сурабайи9, согласно показаниям одного случайного свидетеля. Я прочёл эту новость в уголке первой страницы какой-то жёлтой газеты.
Мой близкий друг даже заполучил ту визитную карточку, которая стала причиной исчезновения Геры, и показал её мне. Когда я прочитал имя, написанное там, я сразу почувствовал ноги Геры, бегущие изо всех сил, преследующие единственную мечту, воплотившуюся в её жизни, полной разочарований. Я представил, как она на бегу умоляет владельца визитной карточки познакомиться ещё раз. Ради того, чтобы услышать, как назовут часть имени: Герман.
Я представил, как сияет её красивое лицо.
Герман Сугерман.
Счастье Геры, должно быть, удвоилось, когда она нашла Германа в квадрате. Она не знала, что один Герман наполнил бы ее, а два — убили.
Я тоже этого не знал. Никто не знал. Потому что всё ещё нет афоризма, который мог бы нас вразумить. Потому что, если бы я нашёл Германа первым, Гера была бы жива. Возможно, она и сейчас была бы в этом доме, скрашивая мои одинокие преклонные годы. Так что мне больше не нужно было бы гадать, каково это — иметь две любви? Одна бы меня наполнила, но убили бы меня две? Я этого никогда не узнаю.
2004
Посвящается Фанни,
которая искала Германа10
- Нужна бочка мёда, чтобы её испортила ложка дёгтя — так будет более привычно русскоязычному человеку. ↩︎
- Английское слово «тинейджер», конечно, не в полной мере совпадает с индонезийским оригиналом: remaja belasan tahun. Дословно это можно перевести как подросток с «десятком» в годах. То есть, от 10 до 19 лет, тогда как teen-ager — от 13 до 19 лет. ↩︎
- Герман Фелани (родился 17 августа 1956 года) — индонезийский актер, чье имя приобрело известность благодаря фильму «Mencari Cinta» («В поисках любви») в 1979 году. Обратите внимание, что рассказ, который вы сейчас читаете на индонезийском языке называется «Mencari Herman». ↩︎
- В оригинале: melebarkan sayap, то есть «расправила крылья». ↩︎
- Выбыла, то есть бросила учёбу (англ.). Как бы мы сказали: вылетела из универа. Но авторка употребляет здесь именно английское выражение. И в дальнейшем несколько раз употребляет именно английский или «англизированные» словечки. Тут позволю высказать одну догадку. Авторка показывает, что рассказчику (как, видимо, и Гере, и всей их компании) английский язык не чужд. А это значит, что для Геры имя Герман вполне могло означать «мужчина Геры», индонезийский язык способствует такой трактовке европейского имени. ↩︎
- Pesantren — исламская школа-интернат в Индонезии ↩︎
- Ещё одна англоязычная вставка в оригинале. ↩︎
- Тридцать шестая сура Корана. В ней говорится о тех, которые не хотели слушать и понимать увещевание и не уверовали. Ведь увещевание полезно только тем, которые слушают и принимают напоминание и боятся Аллаха Милостивого. ↩︎
- Сураба(й)я — город на востоке острова Ява. Джакарта, пока ещё столица Индонезии, находится на западе этого огромного острова. Острова, на котором живёт больше людей, чем в России. ↩︎
- И вот опять трудность. Эпиграф (данный после текста, как я люблю), написан ведь на индонезийском языке. А этот язык не знает времён глагола (как и большинства других привычных нам грамматических форм). Поэтому я затрудняюсь сказать, какой Фанни посвящён этот рассказ? Той, что искала своего Германа? Или той, что всё ещё ищет его? При случае наберусь наглости и спрошу авторку. ↩︎